У меня есть своя маленькая Родина – маленький дворик на юге Москвы. Сначала я еду полтора часа на метро с двумя пересадками, потом долго-долго на маршрутке, пока она не свернёт в маленькую улочку, оставив 21 век за поворотом. Здесь начинается мир близнецов - хрущевок, и чем дальше от шоссе, тем сильнее ощущения погружения в прошлое...
читать дальшеОтсчитать 5 домов, попросить водителя остановится – я почти дома. Теперь на другую сторону, мимо пятиэтажки, дойти до лесенки, сбегающей с горки вниз. А там, в низу - еще один маленький пятиэтажный домик. Это моё детство. Иногда мне кажется, что какой-то добрый волшебник остановил здесь время - специально для меня, что бы было куда возвращаться.
Здесь под горкой такие узенькие улочки и проходы между домами, что у подъездов не стоят стена из машин. Здесь нет магазинов, бутиков, казино, пиццерий и саун – это все осталось за поворотом.
Сажусь на лавочку у своего бывшего подъезда.
Из подъезда выходит мужчина с ведрами, полными мыльной воды и идет к гаражам, за ним спешит жена – тоже с ведром и кучей тряпочек в руке. Другая женщина снимает белье с веревок, натянутых между деревьями. Я вернулась в детство. В моем нынешнем мире уже давно никто не моет машины во дворе тряпочками и мыльной водой и не вешает белье на веревках.
А когда-то весь мой маленький мир был вот за этими окнами на 1 этаже . Железный ящик для цветов под окном, покрашенный белой краской – ему уже лет 30, его вешал еще мой дед. Шиповник под окном – это конечно уже другой шиповник, пра-пра-правнук кустов, в которые я свалилась, когда, встав на цыпочки, пыталась дотянуться до любимого плющевого щенка, которого бабушка протягивала мне из окна, а я не удержалась и свалилась прямо в колючки.
Еле живое деревце в палисаднике – тоненький кривой ствол, нижних веток нет, верхушка сломана, в середине торчат с одной стороны две последние зеленые лапки – только по ним и можно догадаться, что это ёлка. Местные не срубили её только из-за лени или из жалости. Я подхожу к ней, глажу её колючие пальчики и шепчу ей «Здравствуй, маленькая! Ты помнишь меня?» Эту елку тоже когда-то посадил мой дед. Ей уже тоже больше 30- в лесу она бы выросла в стройную гордую красавицу, а здесь превратилась в маленький заморыш. А я помню ее маленькой (чуть выше маленькой меня), пушистой елочкой. Под новый год мы украшали ее бумажными гирляндами, фонариками, которые клеили из цветной бумаги вместе с дедом для «нашей ёлочки».
Во дворе площадка – конечно, все новое: качели, карусели, качалки. Но в самом дальнем углу под деревом – покосившаяся железная раскоряка. Эта наша старая карусель, когда-то ярко-розовая, теперь уже давно коричневая от ржавчины. Её, наверно не увозят, потому что невозможно подогнать машину. Так она и стоит. И надо же - до сих пор крутится, хоть и с ужасным скрипом.
Куб бойлерной напротив подъезда – возле нее когда-то росла пышная сирень, а под ней стояла лавочка, где сидели местные бабушки. А когда летом начинались плановые раскопки труб, рядом со стеной бойлерной вырастал курган из рыжей глины и большие мальчишки лазали с него на крышу, что бы играть там в салки. (До переезда на другую квартиру мне почему-то всегда снились кошмары про эту бойлерную. Я про это совсем забыла, пока вдруг недавно, через много лет не приснился еще один – я смотрю из окна бывшей квартиры, как ветер сдувает с её крыши снег, но не белый, а какого-то бурого цвета и во сне понимаю, что это от крови. До сих пор думаю - к чему это?).
А дальше вперед по дорожке - будет овраг, совсем рядом с домом ( а в детстве мне казалось, что он ужасно далеко). Там течет речка со смешным названием Негодяйка. Интересно, кто-нибудь еще помнит е название? Туда надо было идти через деревянный мостик. На этом мостике я запнулась за гвоздь и порвала любимые резиновые сапоги – синие с белым зайчиком. Сапоги были моей единственной осенней обувью. В чем я ходила до зимы не помню, но помню весь размер трагедии – дед пытался заклеить их всеми известными способами, вплоть до «запаять», но осенняя вода безжалостно смывала любой клей, и сапоги текли. Так они и стояли в прихожей до самого переезда.
Я очень хорошо помню женщину, которая пришла смотреть нашу квартиру - как она вошла и по хозяйски начала открывать двери и заглядывать во встроенные шкафы. Она мне сразу и очень сильно не понравилась. Я сидела на полу со своими игрушками и чувствовала, что на мой уютный мир надвигается опасность. Потом был грузовик с веселыми грузчиками, которые шутили, что везут продавать мои игрушки на базар. Я им не верила и смеялась. Они звали меня ехать вместе с ними, и мне очень хотелось поехать в грузовике с коробками, и, конечно же, меня не пустили. Потом мне сказали «Иди прощайся!». И мы с любимой подружкой стояли друг перед другом и не понимали, чего от нас хотят эти взрослые? Любимая подружка моя…Но это уже отдельная история…
Теперь иногда я возвращаюсь в свое детство. Каждый раз я с ужасом жду, что увижу на месте пятиэтажек котлован и груду мусора. И каждый раз облегченно вздыхаю, увидев что все по-прежнему. Все тот же сонный покой и тишина.
Я не могла бы объяснить, зачем я сюда приезжаю. Я просто сижу у подъезда, потом обхожу вокруг дома, мимо школы, вдоль оврага по прошлогодним листьям. И ухожу обратно в свой мир. Надеюсь, мое детство снова дождется меня – я успею еще хотя бы раз сюда вернуться, раньше, чем сюда ворвется новая Москва.